Ты засыпаешь. Я лежу рядом и в сотый раз рассказываю сказку о докторе Айболите. Свет уже выключен, поэтому читаю по памяти.
У тебя мокрые волосы после купания, розовые щечки и совершенно сонные глаза, но моторчики внутри еще не сбросили обороты – никак не уляжешься. Наконец, прижимаешься ко мне и затихаешь, ресницы перестают вздрагивать, дыхание становится ровным и глубоким.
Такое счастье… Чувствовать это детское тепло, слышать стук сердечка и сжимать маленькие пальчики в своей руке.
Все изменилось: раньше меня волновал финансовый кризис и глобальное потепление, а теперь количество малюсеньких зубов и цвет горшка (ты же должен проникнуться к нему симпатией). Уже не помню, как каждый день с небывалой скоростью пробегала переходы в метро, рискуя жизнью (на таких-то каблуках), чтобы успеть на работу; чертыхалась из-за сломанного ногтя и остывшего кофе. Да, бывали моменты счастья: закат на море, новогодний фейерверк, ленивое утро с любимым, мамина радость от пустячного подарка, но разве все это может сравниться с этим ощущением?
В другой жизни я боялась потерять работу, поцарапать машину и набрать лишние килограммы.
Один раз ты заболел. Когда температура была 37,5, слезы неопытной мамы лились ручьем, а когда поднялась до 39,2 – уже нет, потому что плакать было некогда. Вот тогда, в ожидании машины скорой помощи, обтирая тебя крохотного и трясущегося от озноба, я поняла, что такое настоящий страх…
Нет, меня все также волнует глобальное потепление и остывший кофе. Только теперь, в каждой клеточке организма заложена очень важная информация: есть ты, теперь, от каждого слова и действия зависит будущее самого родного человечка. Трудно быть строгой, видеть, как обижаешься, оттопыриваешь губу, отворачиваешься и не идешь на руки – такой настырный. Весь в меня.
Все — пора в кроватку. Пользуясь моментом, пока ты не торопишься складывать кубики или сортировать вещи по принципу: «беспорядок – наше все», целую в губы. Ты недовольно морщишься и переворачиваешься на животик.
Спи, мой хороший, мама рядом.
